Проклятое Поместье.

На протяжении долгих месяцев я описывал самые разнообразные ухищрения тьмы, не на секунду не забывая, что сам постоянно живу в доме, неоднократно обремененном темной магией. Волшебные поместья, созданные когда-то по веяньям парижской моды, начиная с суровых Холлов, имитировавших неприступные замки Франции, заканчивая порочными Манорами и уютными Хаусами. Истинной британской традиции строить поместья не существовало, пока мы не почерпнули это направление архитектуры у французов, которым в свою очередь она досталась по наследству от Римлян. Истинно английской традицией колдунов было строительство башен. Ни саксонское, ни римское завоевания не смогли изменить ее, но желание во всем подражать соседям-французам в более поздние века сделало свое черное дело, лишив британскую землю островерхих, покрытых вереском крыш. Так одним из первых было построено поместье, на месте которого сейчас стоит тот злосчастный дом, в котором я живу. Спроектировал поместье и построил большую его часть большой друг семьи Малфоев француз ский граф де Сен-Жермен. Было ли его имя тогда созвучно его нынешнему мне не известно, но сам он признает, что не без его участия возводился когда-то замок на этом холме.

От того чудного строения остался сегодня лишь фундамент, да и то только старой части дома, которой соответствует Холл на первом этаже, да мой рабочий кабинет. По воспоминаниям графа и некоторому количеству описаний того времени мне удалось выяснить, на что же был похож Малой Манор времен своей весны. Это было здание, вытянутое в высь, подобно башне, но сделанное из светлого камня, увитое плющом и розами. На стенах, богато украшенных готическим орнаментом, соответствуя четырем сторонам света, выделялись четыре статуи. Статуи изображали четыре основных ветра, пьющих из кубка. Внутри же дом не имел ни одной ровной линии, во всем следуя природным очертаниям. Комнаты сплетались в настоящий лабиринт, порой менявший местами верх и низ, или устанавливая комнату под углом. Там были и абсолютно круглые книжные шкафы и тропинки из ковров, пересекавшихся и поднимавшихся на новый уровень, наподобие лестниц. Словом, дом презирал любую логику, кроме гениальной логической машины самого графа. Не думаю, что удивлю вас, заявив , что дом обладал собственным характером и стремлением ежедневно обновляться, передвигая по ночам шкафы и комнаты, меняя направление пола, создавая новые комнаты и переходы. Так продолжалось до тех пор, пока не пал на род Малфоев страшный рок. Один из моих предков в те годы был видным волшебником на территории все Британии. В день, когда ему исполнилось тридцать три года, дверь нашего дома содрогнулась от драконьего дыхания. На пороге мой гордый предок обнаружил самку дракона, на последнем издыхании. Она обратилась к нему на человеческом наречии и попросила пустить ее в дом, ибо она должна была родить, но против закона своего племени и прочие драконы могли ее уничтожить. Мой жесткий сердцем предок пустил дракона в дом, но затаил злой умысел. Более всего желал он прославить свое имя победой над драконом и, воспользовавшись моментом, ночью убил спящую самку и детеныша в ее утробе. Но перед смертью детеныш дракона проклял имя моего предка и с тех пор мы не называем его, боясь привлечь на себя драконье проклятье. С тех пор колдун, обитавший на этом холме, стал жесток и зол. Страх перед проклятьем не родившегося дракона был так силен, что он поклялся уничтожить всех драконов в Британии и за ее пределами. Дом же с того дня стал мертв внутри и черен снаружи, а все содержимое его превратилось в гниль и смрад. Но Малфой вычистил его изнутри, и там воцарилась пустота, которую заполнял лишь огромный нож, выкованный из семи сплавов, по формуле, которую колдун хранил в секрете. С тех самых пор и до самой своей смерти мой предок заманивал обманом или затаскивал силой, или уговорами и страхом в дом на холме драконов, а там огромный нож кромсал на куски их тело вместе с чешуей. Кровь драконов пропитала холм так, что по нему стало невозможно ходить, не проваливаясь в истекающую почву. Мой проклятый предок истребил всех живородящих драконов в Британии, а яйцекладущих умерил до половины, но в момент наивысшей его славы и самой черной его гордыни сказалось само и громом прогремело проклятье не рожденного дракона. Кровь на холме вспых нула драконьим пламенем, и сгорел, заживо корчась в муках проклятый Малфой и дом его, оставив лишь фундамент, что был крепче камня, и черные стены, несущие поседевшие от горя ветра. Когда же пепла от убийцы драконов не осталось, каменные стены дома рухнули, и раскололись на осколки статуи ветров, погребая под собой пламя, и стал дым, удушливый как сама смерть и черный, как сердце последнего обитателя старого здания. Дым тот охранял холм, пока не пришел сын Малфоя и не прочел проклятье страшное, ставшее залогом его и оберегом против драконьего дыма. Он записал заветные слова, открывающие холм в своей книге, откуда их узнает каждый новый хозяин холма. А на месте старого дома, используя местами его фундамент, Малфой сын построил свой дом. Дом много перестраивался, и каждый его хозяин достраивал или убирал что-то свое, но это тот самый дом, в котором я пишу эти строки. Но строки проклятья бережно передаются из поколения в поколение, сохраняя за хозяином право в любой момент мгновенно наполнить холм удушающим дымо м и тотчас поразить своих недругов. Такая страшная защита сделала Малфой Манор почти неприступным убежищем, пока хозяин желал находиться внутри, поскольку по условиям проклятья, дым не причинял ему вреда. Вероятно, именно в счет этого на поместье не стали накладывать столь популярные чары, делающие его недосягаемым для аппарации. Так из поместья можно в любую секунду аппарировать или попасть в него тем же способом. Впрочем, все владельцы дома привносили новые ловушки и хитроумные защиты, как Синий богарт Малфой Манора или трубы лезвий. Но о них проницательный волшебник сможет узнать и без моей помощи.












В начало страницы